(Аналитика событий в мире. Александр Ирхин) Современный период является переходным, когда создаются предпосылки для создания новой международной системы. За последние несколько столетий проявились четкие законы формирования подобных систем.

Большая война между ведущими мировыми силами, которая чаще начиналась со столкновений на их периферии и экономический кризис, который предшествовал этой войне.

Данные конфликты носили и экономический характер – в условиях капиталистической системы войны идут за рынки, ресурсы и с целью разрушения главных конкурирующих экономических центров.

Показательными примерами являлись Первая и Вторая мировые войны. В этот исторический период проявился главный экономический и геополитический гигант – США, которые, находясь на рельсах изоляционизма, до 1941 года опосредованно уничтожали своих главных экономических конкурентов, вступили в войну на заключительной фазе и не потерпели военного ущерба на своей территории.

Война позволялила решить целый ряд проблем политической элите великих держав: перезагрузить экономику, ускоренно запустить новый технологический уклад и внедрить достижения научно-технической революции, как бы жестоко это не звучало – сократить население, аннулировать долги и так далее.

Появлялся новый мировой порядок, основанный на жестком законе политического реализма – мир строился за счет сторон, которые потерпели поражение в этом конфликте.

Исходя из этой устоявшейся исторической логики, переходный период должен закончиться Большой войной и уничтожением главных конкурирующих с США экономических центров. Крайне желательно, чтобы за счет неамериканских ресурсов и без непосредственного ущерба для Вашингтона.

Экономическая система не вышла с положения кризиса, он лишь оттягивается путем эмиссионных технологий, что только усугубляет положение мировой капиталистической экономики.

На данный момент прослеживаются три очага напряженности, которые разыгрываются США и все они находятся на периферии либо между главными конкурентами: Германией (ЕС) и Россией (Евразийский союз), Японией и Китаем, и на Ближнем Востоке, где существует несколько претендентов на региональное лидерство и конкурирующих пар, например Иран – Турция, Израиль – Турция.

По совокупному ВВП именно Азиатско-тихоокеанский регион выходит на первое место в качестве соперника для экономик стран Запада. Япония меняет конституцию в пользу милитаризации. Очевидно, что Вашингтон, в условиях дефицита собственных финансовых ресурсов, не устраивает ограничивающая японские военные возможности в сдерживании Китая.

То есть, по логике исторического развития следующая война должна начаться с периферии экономических центров и уничтожить экономику Китая и возможно Японии. При этом существенно ослабить Россию, Германию и перезагрузить Ближний Восток, где никак не удается сместить турецкого лидера Эрдогана, намеривающегося построить новую Османскую империю.

В этих условиях развивается украинский кризис, который уже стал затратным мероприятием для Москвы и столиц Европы.

С 2008 года американцы четко обозначили свою линию обороны в Европе – Карпаты и Прибалтика. Украина в этих условиях остается буферным пространством, но путем применения смешанных технологий, она становится враждебным антироссийским государством без вступления в НАТО.

Российский президент, опасаясь значительных ресурсных потерь, отказывается от ввода армии на территорию Украины.

После потери нескольких пунктов в Новороссии, даже консервативные аналитические ресурсы Москвы начали оправдывать данные действия, а точнее бездействия, аргументируя этот шаг последующими затруднениями Киева на Юго-востоке Украины.

Набор оправданий традиционен: внутренние экономические трудности Украины, военная слабость, растянутость коммуникаций, низкий моральный дух и так далее.

Налицо очередной проигрыш российского руководства на постсоветском пространстве. Даже появились такие сентенции, что Новороссия может стать гамбитом Владимира Путина, который переломит ситуацию в пользу Москвы, то есть, отдав Новороссию, у российского лидера появится стратегическое преимущество в конкуренции с Западом.

Иными словами, российский лидер решил задушить Запад в любовных объятиях, переиграв его непрямым военным путем.

За последние 500 лет конкуренции между различными империями Запада и Россией не было ни одного успешного примера победы России таким способом.

Почему?

Во-первых, потому что Запад (морские державы) имеют преимущества почти в 2,5 раза в выборе решений из-за географических особенностей данного противостояния – мировой океан больше мировой суши в 2,4 раза. А это значит, что российские действия, качество элиты и подготовка специалистов, должны превосходить западные в 2,4 раза, только чтобы выйти на ноль в данном противостоянии. И этот фактор является объективной данностью.

Во-вторых, Россия, за исключением короткого периода сталинской модели экономики, всегда сохраняла зависимое финансовое и экономическое положение от главного соперника – Запада. Это сознательный выбор российской имперской элиты – это комфорт ее существования, гарантия ее собственности, привилегированного положения и т.д. Последний субъективный выбор еще больше снижает шансы России на победу в любой из форм войны со своим главным соперником.

Читайте также: Барак Обама: между новой надеждой и американской империей

С чем столкнулась современная Россия в украинском кризисе? На самом общем уровне с новой формой войны – когда в силу наличия ядерного оружия, прямая военная агрессия невозможна, но можно нейтрализовать этот пережиток СССР путем создания баз ПРО в Севастополе, Луганской и Донецкой областях и нивелировать  «последний довод российских царей».

Украинский Майдан дал ход американской стратегии. Возвращение Крыма существенно не изменило американских планов, по крайней мере, как показали дальнейшие события и действия Путина.

Вырвав Крым из лап США, Москва вскоре столкнется с тремя видами кризиса на полуострове: социальным, кризисом ожиданий и межнациональным. И каждый из приведенных кризисов будет реанимировать доброе отношение  к украинскому прошлому Крыма. Добавим к этому, что без инфраструктуры Новороссии основные проблемы жизнедеятельности  полуострова не могут быть решены: водная, электроэнергетики, и даже газовая.

Таким образом, через Крым без инфраструктуры Юго-востока Украины, Киев получает больше преимуществ в диалоге, в том числе жестком диалоге, с Москвой.

Пока местная крымская элита погрязла в разворовывании бюджетных российских ресурсов (по видимому в доле с московскими коллегами), что сказывается как на росте цен (на 100% на поставляемые беспошлинно украинские товары) так и невыполнении обязательств по темпам повышения зарплат. Россия получает новую и уже экзистенциальную проблему – потеря Новороссии потенциально несет в себе потерю Крыма, что ведет к потере «последнего довода русских царей».

Российские либералы столкнулись в ДНР и ЛНР еще с одной проблемой, которая представляется для них, наверное, большей опасностью, чем американские угрозы и потеря субъектности Москвы в международных отношениях. В самопровозглашенных республиках начали реализовывать модель социального государства, провозгласив  национализацию предприятий и начав реализовывать принципы воссоздания подобия советского проекта, что представляет прямую угрозу уже устоявшемуся олигархическому строю в самой России.

Перед Путиным стала дилемма оставаться с олигархами против народа либо быть с народом против олигархов. Российский лидер пока не смог сделать свой выбор, побыв несколько месяцев с народом, он занял другую позицию.

Если учитывать исторические аналогии и три приведенные одновременно американские партии, то российского лидера можно понять. Он выигрывает время и пытается создать свои партии в противовес американским. Однако налицо отсутствие проектной ситуации в условиях периферийности и колоссальной зависимости российской экономики, тотальной коррупции в небогатой стране, которая стремиться восстановить единство постсоветского пространства.

Читайте также: Выборы в Крыму 2014: Некоторые особенности кампании

Подготовил: доктор политических наук Александр Ирхин

Источник: komtv.org (Маргарита Собески)